Глупости мои
Однажды в детстве я три дня по своей воле ничего не ела и не пила, кроме морковного чая и хлеба с молоком. Свежие хрустящие корочки «Орловского» хлеба или ржаного «Дарницкого» сразу съедались с молоком из «треугольничков».
Зачем мне это нужно было? Проверяла силу воли. Лепила из хлебного мякиша чернильницы, наливала молоко. Нашла старинные перья в ещё более древнем пенале, писала молоком что-то, наверное нечто патриотическое, в духе маёвских речёвок и листовок, потом «проявляла», сличала видно что или нет.
Если заходила бабушка или кто заглядывал в гости, съедала очередную чернильницу вместе с молоком. Это были времена чтения запоем о Владимире Ильиче Ленине, о детстве, семье, жизни, друзьях-товарищах. Все детальки были интересны. Что он ел, находясь в тюрьме? А в ссылке? В голодные годы Гражданской войны? Как вождь относился к детям? Авторы тоненьких детских книжек были самыми разными, среди них, конечно же, В.Бонч-Бруевич...
Мама нас только к апрелю выходила со старшей сестрой после тяжелейших пневмоний, они стали осложнением гриппа.
И Дария, спустя три «конспиративных» дня, меня «сдала» родителям. Я, глупая, надеялась, что бабуся ни о чём не догадывается.
Свой обед и ужин я относила дворовой собаке, которая ощенилась шестью щенками.
У мамы с папой что-то на заводе не ладилось. Шли испытания. Домой приходили со сверхурочных поздно, когда я уже спала. А уходили рано, когда я ещё не проснулась. Кратко говорили Дарии:«Доводим изделие до ума». В этот день они вернулись пораньше, к восьми вечера, и меня вызвали «на ковёр».
— Дочка, что-ты бледная какая-то? Не голодна ли?
— Нет. Я просто не хочу есть.
— Почему? Организм молодой ему для роста пища нужна. Бабушка говорит, что всё приготовленное ты не ешь, а выносишь на улицу.
— Дочка, ты чего с собой делаешь? — папа одарил меня строгим и не терпящим никаких возражений стальным взглядом.
— ...
— Нин, а совесть ещё не позволяет врать нам. Так с этого дня,Ида,чтобы никакого голода. Без глупостей мне, смотри! И никакой проверки силы воли таким образом.